В начале 90-х Беларусь имела шансы стать самостоятельным демократическим государством, за это выступала в том числе оппозиционная партия Белорусский Народный Фронт (БНФ). Одним из ее членов был Алесь Шут — хирург из Логойска и депутат Верховного Совета БССР 12-го созыва (1990−1995 годы). В 1995-м его и других партийцев избили прямо в зале парламента — за протест против нарушения законов и Конституции. Те времена помнит дочь депутата — Дарья Шут, которая 20 лет назад переехала в Норвегию и продолжает дело отца. Она рассказала «Зеркалу», как эти события видела семья, о мести властей отцу, давлении на работе и последних днях его жизни.
«Дедушка и бабушка не разрешали родителям жениться»
Предки Дарьи Шут со стороны матери и отца родом из Беларуси: папа — из Вилейского района, мама — из Логойска. Пара познакомилась, когда обоим было немного за 20, они повстречались и решили пожениться. Однако против брака были их родители — считали, что это плохая идея, ведь жених еще учился на первых курсах столичного мединститута.
— Бабушка говорила, что надо или учиться, или семью заводить, и предупреждала, мол, если вы поженитесь, то не надейтесь на финансовую помощь с нашей стороны. Родители все равно расписались, но вынуждены были 5−6 лет жить отдельно: отец — в Минске в общежитии, мама — со своими родителями в Логойске. Мама работала и помогала отцу деньгами, — вспоминает историю семьи Дарья.
После окончания вуза Алесь Шут переехал жить в Логойск, на родину жены Людмилы. Мужчина работал в районной больнице хирургом. Семья получила однокомнатную квартиру, куда переехали со своим первенцем, через несколько лет в комнате стало теснее: появился второй ребенок — дочка Дарья. Только через несколько лет семье удалось улучшить жилищные условия — они получили в райцентре четырехкомнатную квартиру.
— Отец уже в те годы был очень активным и амбициозным человеком. Он все время участвовал в каких-то профессиональных конкурсах, ездил в Москву повышать квалификацию. В больнице он стал лидером профсоюза медиков, а когда ему было чуть больше 30 лет, его назначили заместителем главного врача. Но он не переключался только на административное руководство, оставался практикующим врачом, лечиться к нему приезжали люди из деревень. Папа переживал из-за того, что оказывать медпомощь было трудно — материальная база в больнице была плохая, много чего не хватало.
«Казалось, пришла „оттепель“, можно было говорить правду»
Дарья вспоминает, что уже в 2000-х Алесь рассказывал повзрослевшим детям о том, что, когда пришла перестройка, появилась надежда, что ситуация в стране изменится в лучшую сторону. Может, Алесь Шут и не стал бы депутатом, если бы к нему не пожаловала «делегация» сотрудников местной почты. Они предлагали выдвинуть его кандидатуру на выборы от трудового коллектива почты, мол, они ему доверяют.
— Отец обсудил это с мамой, и они решили, а почему бы ему действительно не попробовать. Тогда в стране была «оттепель», все больше говорили правду, стало известно про страшные события в Куропатах, которые скрывались десятилетиями.
Шут нашел себе двух помощников, заправил авто за собственные деньги и вместе с ними отправился по деревням Логойского района — агитировать подписаться за выдвижение его в депутаты.
В те времена Алесь Шут был беспартийным, он сформулировал себе предвыборную программу, основными тезисами которой были децентрализация в стране, самоуправление в регионах, разные виды собственности.
Помимо Шута кандидатом в депутаты от Логойщины выдвигался еще один человек — первый секретарь райкома партии «в возрасте», которого знали все руководители местных предприятий. Возможностей у него было явно больше, чем у конкурента. К примеру, у него имелся автомобиль с водителем. К тому же «по старой памяти» была возможность оказать давление на избирателей.
— Разница между двумя кандидатами была огромная, это было видно даже когда они выступали: папа говорил все без подготовки, как думал и чувствовал, а тот мужчина — по советской традиции зачитывал с бумажки подготовленный текст. А на открытых дебатах от людей стало известно, что начальство принуждает их голосовать за коммуниста. Этот факт очень всех возмутил, в результате большинство голосов было отдано за отца. Так в 1990 году он стал депутатом Верховного Совета 12-го созыва, ему было 37 лет.
«Отец разочаровался, увидев среди депутатов столько беспринципных приживал»
Став депутатом, Алесь Шут получил небольшую доплату и возможность бесплатного проживания в гостинице «Минск» в те дни, когда в Доме правительства проходили сессии Верховного Совета. Но добираться до столицы и обратно надо было самому, хочешь — заливай за собственные деньги бензин в личный «жигуль», да езжай, а можешь воспользоваться пригородным автобусом.
— Отец рассказывал, что был разочарован и возмущен, когда побывал на первом заседании депутатов. Он увидел там столько беспринципных приживал, которые хорошо умели приспосабливаться к действующей власти, и это все ради того, чтобы получить собственную выгоду.
Пообщавшись с коллегами-депутатами, Алесь Шут понял, что ему близка позиция и принципы БНФ. Поэтому он принял решение, что тоже войдет в его состав, ко второй сессии он уже был в их числе.
Дарья вспоминает, что о Зеноне Позняке ее отец отзывался очень тепло: преданный Беларуси, осведомленный, принципиальный, добрый и абсолютный альтруист. Чего нельзя было сказать про отношение к депутату Александру Лукашенко, который также был избран в 12-й созыв.
— Оппозиция выступала против Лукашенко, но, конечно, тогда они не могли предвидеть, каким тот станет в будущем. Камнем преткновения стало то, что Лукашенко хотел объединения с Россией. Депутаты относились к нему как к человеку, который везде лез и высказывался о том, в чем не всегда разбирался. Из-за этого на него поглядывали как на недалекого и посмеивались.
«Был занозой для начальников»
В 1991 году Алесь Шут с трибуны Верховного Совета рассказал, как по приказу вышестоящего руководства на белорусских мясокомбинатах перерабатывали загрязненное радиацией мясо.
— Отец был занозой для начальников. Он нарушал принятые устои находившихся у власти людей — скрывать реальное состояние дел и делать видимость изменений в стране. Тем не менее местные начальники боялись выступать против него, но все шушукались за спиной. Зато простые люди относились с уважением.
Став депутатом, Алесь Шут не прекращал работу в больнице. Он боялся потерять свою квалификацию, поэтому в выходные брал дежурства в отделении и проводил операции.
Дарья вспомнила, как однажды отцу позвонили из райисполкома и попросили приехать, чтобы помочь разобраться «с немцами на фурах». Один из иностранцев рассказал, что во время войны он находился в плену в Логойском районе, а после того как наступила перестройка, он захотел вернуться, чтобы помочь региону. В немецких грузовиках был гуманитарный груз — детское питание.
— Отец с ними раззнакомился, рассказал, что у них в больнице очень не хватает материалов, оборудования. И до прихода Лукашенко, 2−3 раза в год, немцы привозили туда медицинский груз, даже отремонтировали операционную.
Во время приезда немцев Алесь Шут всякий раз хотел отблагодарить их за помощь хотя бы тем, чтобы накормить с дороги. Но в магазинах были пустые полки, поэтому депутату приходилось побегать, чтобы купить продукты для приготовления обеда. К тому же деньги на это он тратил из своего заработка, который в те времена составлял около 30 долларов. Местные власти в процесс не вмешивались и помощь не оказывали.
— Папа мечтал посмотреть, как работают врачи в немецких стационарах. Благодаря новым знакомым ему удалось это сделать, он на месяц отправился на практику в Германию. Вернулся восторженный, рассказывал, что врачи там зарабатывают очень хорошо, но и работают много, а выполняют лишь свою работу — делают операции, никакой писанины, как у нас.
«Открываю дверь — стоит папа весь в крови»
В 1994 году к власти пришел Александр Лукашенко, а Беларусь стала президентской республикой. Алесь Шут рассказывал, что оппозиционеры были недовольны и разочарованы этим. К тому же в стране все начало меняться очень быстро, а с нововведениями у них таяли надежды на будущее, которое они представляли.
В 1995-м Лукашенко объявил о проведении референдума, который должен был изменить Конституцию. Речь шла о придании государственного статуса русскому языку, замене флага и герба страны, интеграции с Россией и праве президента распускать парламент. Накануне голосования 19 депутатов, в том числе и Алесь Шут, заявили, что проводить референдум незаконно — это нарушает действующие законы. В качестве протеста они объявили голодовку.
— Мне тогда было десять лет, но события, которые связаны с этим, отложились у меня в памяти. Вечером, до протеста, папа позвонил домой, спросил, как у нас дела, и сообщил, что он и его коллеги объявили голодовку, они останутся ночевать в зале заседаний.
Вечером жена и дети Алеся смотрели новости по телевизору и видели, как их папа сидит на ступеньках в зале вместе с другими депутатами. Они безумно волновались, но не ожидали каких-то новостей ночью, поэтому, посмотрев новости, улеглись спать.
— На утро, когда еще было темно, я собиралась в школу. Вдруг к нам в квартиру позвонили. Это было странно, потому что в такое время к нам никто никогда не приходил. Я открываю дверь — стоит папа весь в крови. Я очень испугалась, а он меня начал успокаивать, мол, не бойся, это не моя кровь, а депутата Борщевского (Лявона. — Прим. ред.) — его избили, и сильно шла кровь из носа.
Дарью тогда выпроводили в школу, чуть позже она узнала, что ночью, когда депутаты сидели в зале заседаний, туда ворвались омоновцы, избили протестующих политиков и вытащили их наружу. Людей распихали в разный транспорт, вывезли за город и выкинули на дороге.
— У папы оказался сломан палец, а на теле были огромные черно-красные гематомы, они не сходили несколько месяцев. После происшествия отец написал заявление в милицию, но никакого разбирательства не было. Гематомы он сфотографировал, распечатал в цвете и положил эти картинки в семейный альбом. Бывало, к нам кто-нибудь приходил в гости, и эти фото случайно вываливались из альбома. В те моменты мне было так неловко, не хотелось, чтобы эти фото кто-то увидел.
После тех событий Дарья перестала нормально спать: вечером она могла уснуть, только если рядом находились папа или мама, часто просыпалась среди ночи и в страхе бежала в спальню к родителям.
«Предлагали работать на Лукашенко и иметь все блага»
Дарья вспоминает, что ее мама Людмила очень переживала за супруга. Но она понимала, что пока не пройдет срок его депутатства, уйти от возложенных на него обязанностей он не может. От участия в новых выборах женщина не отговаривала, но умоляла не участвовать в разных шествиях и демонстрациях.
— Примерно в то время мы поняли, что за папой наблюдают. Например, когда дома мы разговаривали по телефону, слышали в трубке посторонние звуки и щелчки — прослушка. Вся корреспонденция приходила с задержкой — видимо, лежала где-то, пока ее не прочитывали.
Дарья считает, что определенные госструктуры начали распространять плохие слухи про ее отца, чтобы отвернуть от него народ. Например, иногда кто-то из семьи или их знакомые слышали, как в пригородном автобусе местные обсуждали депутата Шута, мол, в гараже у него несколько крутых иномарок, а сам он коттедж где-то строит. Эти домыслы не соответствовали действительности, семья продолжала жить в своей квартире, а в гараже все так же стояли их «Жигули», другого богатства у них не было.
Когда пятилетний срок депутатов 12-го созыва подходил к концу, от сторонников Лукашенко депутату Шуту поступило предложение изменить свои взгляды и работать на первого президента, говорит Дарья. В случае отказа депутатом он не будет, а с должности заместителя главного врача районной больницы Логойска его уберут.
— Аналогичные предложения поступали многим депутатам из БНФ. Кому-то обещали должность где-нибудь в диппредставительстве Беларуси, тогда жизнь их станет спокойной, можно будет перебраться в столицу. Отец отказался. Помню, я тогда очень злилась на него из-за этого, не понимала, как это он из-за каких-то амбиций и принципов отказывается от хорошего. Но с возрастом поняла и горжусь, что он принял такое решение.
«Пока Лукашенко у власти, лучше не станет»
Дальше все было так, как обещали приближенные к Лукашенко: депутатом он не стал, а руководство больницы попросило его покинуть руководящую должность.
— Он стал обыкновенным хирургом. К счастью, его хотя бы оставили работать, потому что врачей не хватало, а он был профессионалом, люди хотели попасть именно к нему. Иногда папа вел прием в поликлинике, когда пациенты узнавали об этом, выстраивалась очередь, которая выходила аж на улицу. Также он учил интернов, очень любил работать с молодежью.
Коллеги уважали Шута и несколько раз предлагали начальству выдвинуть его на ежегодную премию «Врач года» в номинации «Лучший хирург», но те всякий раз говорили, что только не его кандидатуру. Конечно, Алесь знал о таком отношении руководства, но оставался спокойным и оптимистичным. Больше его раздражало, что начальниками ставили людей, которые не были хорошими врачами или лидерами, более того — позволяли опаздывать на работу и даже прогуливать, говорит Дарья.
Она вспоминает 1996 год — «время смуты». В апреле того года ОМОН разогнал масштабное шествие «Чернобыльский шлях» с участием БНФ, а лидер партии Зенон Позняк уехал от преследований в США. Не добавил позитива 1999-й — БНФ раскололась на две части, при этом Алесь Шут оставался на стороне, где лидером был Позняк.
— Надежды уже не оставалось. Правда, папа еще встречался с членами БНФ, чтобы обсудить ситуацию. Сперва они собирались в Логойске в библиотеке, потом им запретили это делать, и люди начали встречаться дома. Но они понимали, что ничего не запланируешь к предстоящим выборам, когда в стране расцвела диктатура и нет возможности что-то менять. Все последующие события в стране отец отслеживал, но говорил одно: «Пока Лукашенко у власти, лучше не станет».
Дарья говорит, что родители могли бы эмигрировать из страны, но отец не хотел этого. Он знал, что в Европе работать врачом его не возьмут, а «мыть полы» не хотел. К тому же на родине одними остались бы пожилые родители, да и все родственники, которым он был нужен.
«Папа умер в больнице, где проработал всю жизнь»
Сама Дарья после окончания в Минске музыкального колледжа и двух курсов «кулька» уехала учиться в Норвегию. Говорит, что сделала это лишь по одной причине: понимала, что в сложившихся условиях развиться как личность и профессионал в Беларуси не сможет, ей останется лишь один путь — выйти замуж и родить детей.
Белоруска поступила в университет Осло на специальность «политология», сперва закончила бакалавриат, а потом — магистратуру. Дарья вышла замуж за гражданина Норвегии и родила двоих сыновей. Она сумела реализоваться и профессионально — наша героиня работает старшим советником Департамента интеграции иностранцев при Министерстве труда Норвегии.
— Периодически я ездила домой в Беларусь. Иногда мы с отцом обсуждали ситуацию в стране, но это не проходило очень бурно. Единственно исключение было в 2014 году, когда произошла аннексия Крыма Россией. Папа был тогда взбешен ситуацией и все пытался обсудить со мной этот вопрос. А я не хотела об этом говорить — была беременна и у меня были совсем другие проблемы, да и норвежские медиа на эту тему писали мало. Но, конечно, я болела за Украину, там начали происходить ужасные вещи.
События 2020 года в Беларуси Алесь Шут не застал — он умер 6 ноября 2019 года от онкологического заболевания, которое ему диагностировали за три месяца до этого. Последним его желанием было увидеть независимую свободную Беларусь.
«Нет организаций, которые смогли бы спасти Беларусь от того, что творится»
Сегодня Алесь Шут, наверняка, был бы горд за свою дочь — она стала руководителем норвежского негосударственного объединения RAZAM, которое появилось осенью 2020-го как реакция на происходящие в Беларуси после последних выборов президента. Однако организация намерена рассказывать не только о страданиях земляков, но и о том, что у белорусов есть таланты, своя культура, искусство, литература.
— В Норвегии про Беларусь знают немного. В мире происходит так много бед, и отовсюду раздаются крики о помощи, поэтому норвежцы просто не понимают, на кого и как реагировать, — констатирует Дарья. — Конечно, здесь есть активные белорусы (хотя их немного), которые напоминают о происходящем у них на родине. Но этого мало, Европа была бы больше осведомлена, если бы наши демократы создали англоязычный сайт про Беларусь, где можно было бы получать достоверную информацию.
Недавно по инициативе Дарьи в парламенте Норвегии (Stortinget) создали группу поддержки демократической Беларуси, туда вошли семь норвежских политиков. Также белоруска взялась за написание книги на норвежском языке про то, как история Беларуси переплелась с историей ее семьи, на это ей выделили стипендию в размере 100 тысяч крон (около 29 тысяч белорусских рублей).
— Что будет дальше в Беларуси — предсказать сложно. Но тут я согласна со своим отцом: никаких перемен не будет, пока у власти Лукашенко, а в России — Путин и люди с имперским складом мышления. Более того, ситуация осложняется войной в Украине. Боюсь, что все это может затянуться надолго, ведь сегодня в Беларуси и за ее пределами нет организаций, которые бы смогли спасти страну и людей от всего того, что творится на Востоке. Увы, при таких раскладах вернуться домой, чтобы возрождать страну, невозможно.
